Вита

Если бы я могла повернуть время назад, я бы выбрала ортогнатическое лечение на пять лет раньше. После операции мой возраст был бы 23 года.

Вита, какова была твоя проблема, когда ты обратилась за лечением? Как она сказывалась на твою ежедневную жизнь?

С раннего детства я жаловалась на слабые, быстро портящиеся зубы. В четвёртом классе мама заметила, что у меня неправильный прикус. В то время моя мама работала в стоматологическом отделе в Мажейкяй, поэтому немедленно начала расспрашивать своих коллег о том, как решить эту проблему. В первую очередь один врач на нижние зубы разработал очень странную пластинку одного зуба, которая очень быстро выпала. Позже мы пошли в частную клинику, где одонтолог изготовила челюсть расширяющую пластинку. Поскольку я была ещё ребёнком, я часто забывала надеть эту пластинку, стыдилась носить её в школе, потому что не могла нормально говорить. В конце концов я эту пластинку потеряла, и мы с мамой решили искать помощь в Каунасе. После консультации выяснилось, что нижняя челюсть длиннее верхней и что понадобиться провести ортогнатическую операцию челюсти, а с помощью брекетов зубы можно будет всего лишь выровнять. Тогда мне было может 13 лет и операция челюсти казалась очень страшной. Я не чувствовала большого дискомфорта из-за своего прикуса, хотя иногда привлекала издевательства со стороны других детей. Но операции такого типа тогда ещё казались невероятными, и мы с мамой решили ничего не делать.

Взяться за лечение во второй раз я решила сама, поскольку зубы стали сильно коситься и снашиваться, я плохо дышала и спала с открытым ртом. Тогда я уже была студенткой второкурсницей в КТУ. Бабушка с дедушкой обещали покрыть расходы, в случае если задумаю поставить брекеты. Тогда я в первые встретила одонтолога, которая мне предложила две альтернативы: лечение только брекетами, но с удалением нескольких зубов или брекеты и ортогнатическую операцию. Она сразу порекомендовала врача Симонаса Грибаускаса. Но тогда учёба была тяжёлой, и семья отговаривала, поэтому я опять испугалась и отказалась от лечения. Я часто думаю, что если бы я тогда бы начала лечение, сейчас уже всё было вы завершено.

Что предопределило твоё решение оперироваться?

Я постоянно думала об этой операции, читала отзывы людей и видела, как кривятся мои зубы. Тем временем мои ближние к операции относились очень скептически. Все говорили, пока можешь есть и не плохо выглядишь, нечего тут выдумывать. Кое кто даже говорил, что лучше бы я себе вставила грудные импланты или сделала операцию на мозг.
В конце концов я сама решила, что мне это нужно. Думала, пока у меня нету ни семьи, ни детей, то могу себе это позволить. Больно, когда люди тебе сочувствуют из-за выступающего подбородка или когда кто-то даже издевается. Кроме того, я чувствовала, что это влияет на состояние моего здоровья. Тогда я уже работала и заканчивала магистратуру. Хотела, чтобы всё было выполнено безупречно, поэтому пошла к врачу С. Грибаускасу, а с одонтологом начала лечение брекетами.

После операции уже прошли три месяца, как изменилась твоя жизнь?

После операции моя жизнь изменилась в лучшую сторону. Я стала спокойнее, милее, обрела больше уверенности в себе. Научилась беречь и любить себя больше. Сестра и мама с самого начала называли меня милой кошечкой и говорили, что я помолодела на 10 лет. Я ещё сильнее влюбилась в своих ближних и просто возлюбила врачей, которые заботились обо мне. Я сильно привязалась к своей маме, она ухаживала за мной как за младенцем, массировала, выжимала натуральные соки, говорила со мной и сильно меня поддерживала. Время после операции было прекрасным. Было такое чувство, что я родилась с нова. Все хотели меня встретить, увидеть, как я выгляжу. Когда вернулась в Лондон, друзья меня не узнали, говорили, что выгляжу новым человеком. Когда истёк ровно месяц после операции, я вылетела в отпуск в Турцию. Это был замечательнейший отпуск в моей жизни. Я отдыхала, загорала, купалась, бегала по берегу моря и даже осмелилась заняться рафтингом. Во время этого отпуска я начала понемногу жевать турецкую кефтё и тушенные овощи.

Когда вернулась на работу, пережила множество хороших эмоции. Меня повысили в должности на работе. Каждый день был как праздник, сопровождаемый непрерывными шуточками. Смешней всего, бывало, когда коллеги меня не узнавали и представлялись мне словно новому сотруднику. Ни один не скрывает восторга изменением моей внешности, хвалят гениальность врача и постоянно меня отождествляют с актрисой Николь Кидман. Я чувствую, что свыклась со своей новой внешностью и этим очень довольна. Улучшилось моё самочувствие, я легче дышу, могу нормально пережёвывать пищу, я стала более счастливым человеком.

До того, как решились на операцию, ты рассматривала какие-нибудь альтернативы лечения?

Когда врач С. Грибаускас меня осмотрел, выяснилось, что альтернатив для меня нет. Поскольку расстояние между верхними и нижними зубами было огромным, пришлось выбрать ортогнатический способ лечения. Во время лечения я много не рассуждала, потому что знала, что С. Грибаускас является знатоком своей области и полностью ему доверяла.

Какое влияние на твоё решение оказало мнение других людей?

До того, как определилась на счёт ортогнатического лечения, я читала лишь комментарии в интернете. Эта операция меня сильно пугала и интриговала одновременно. Было интересно, как я буду выглядеть и себя чувствовать после неё. Начался первый этап лечения брекетами. С начала было очень неудобно, но и это было довольно весёлым опытом. Помню, как впервые с подругой пошла на концерт, получила комплименты и вопросы о брекетах. Ни один человек не смеялся надо мной, парни в шутку предлагали поцеловаться, поскольку ни кода не пробовали целоваться с девушкой, носящей брекеты.

Окончив учёбу, уехала в Лондон. В этом разноцветном городе, ни брекеты, ни прикус никого не беспокоили. Я чувствовала себя красивой и интересной. На работе встреченные люди часто спрашивали, как долго я ношу брекеты и делились свои опытом. Я так же встретила и людей, которым были сделаны операции челюсти. Все они, словно сговорившись меня поощряли и убеждали, потому что с разу могли видеть, что после операции я буду выглядеть прекрасно и буду этому очень рада. Однажды, уже работая в аэропорту, я встретила известных хирургов из Майями. Они меня с разу спросили, когда планирую делать операцию челюсти. Они рассказали мне о продвинутых технологиях челюстной хирургии и чудесные результаты. Так же, они заверили меня, что я буду рада сделанным выбором и что это есть правильное решение. Ещё несколько людей мне говорили, что буду выглядеть как Николь Кидман.

В итоге, была ли тебе нужна поддержка ваших родственников или друзей? Какова была их реакция, когда узнали, что ты решила оперироваться?

С начала никакой поддержки не было. Одни говорили, что я, наверное, собралась на кастинг моделей, другие опасались, что надо будет резать челюсть, третьи говорили, что это будет дорого стоить и займёт много времени. Но я всегда люблю доказать свою истину. Я отвечала за себя. Когда поселилась в Лондоне, моя семья даже обрадовалась, потому что я часто возвращалась для визитов к одонтологу и хирургу. Дедушка однажды сказал, что благодаря зубам я не забываю о своей семье. Спустя три года, перед самой операцией, меня уже поддерживала вся семья и мои друзья. Мнение людей сильно изменилось. Все помогали и молились, чтобы всё прошло складно. Всё больше людей начали делать операции такого типа. Также тут свой вклад внесли и знаменитые исполнители, такие ка Вайдас Баумила и Линас Зарецкас — Хорас, которые открыто поделились своим опытом.

Как проходило лечение, какие моменты были самыми тяжёлыми? Какие моменты были наиболее радостными?

Процесс лечения всё ещё продолжается, потому что я всё ещё ношу брекеты, а потом надо будет ставить имплантат. Но операция казалась наибольшей неопределённостью. Дооперационный период был самым тяжёлым этапом лечения. Наверное потому, что меня постоянно мучила неизвестность — будет ли эта операция успешной или нет. Мама и другие члены семьи говорили, зачем ты начала это, ведь это очень рискованно. Хотелось, чтобы операция состоялась побыстрее, и всё было бы кончено. Вторая трудность была в том, что я живу и работаю за рубежом. Мне приходилось часто летать в Литву и основную часть своих отпусков и сбережений тратить на лечение. Но врачи и начальство на работе были очень доброжелательны. Врачи меня всегда принимали и находили для меня место в своих расписаниях. Руководители на работе тоже позволяли мне взять выходных дней на лечение. Больше всего радовало то, что я могла чаще видеться со своей семьёй и друзьями.

Что, на твой взгляд, есть самое важное определяясь на счёт операции? Что бы ты могла посоветовать другим людям, которые сталкиваются с похожей ситуацией?

Полагаю, что множество людей с аномалией прикуса свыклись со своей внешностью, но, когда есть возможность улучшить свою жизнь, нужно ею воспользоваться. Думаю, что желание есть самое важное. Когда оно есть, то появиться и время, и деньги. Это большая операция, но она может изменить жизнь человека в лучшую сторону. Самое главное — не бояться и верить врачу. Мой страх успокоила одна история. Перед самой моей операцией одноклассник моей сестры был очень сильно избит. Хулиганы сломали ему челюсть, даже его глазницы выступили. Врачи почти слепили его лицо из кусочков. Но ведь это всё не было планировано — ни врачи, ни парень небыли к этому за ранее готовы. А парень уже через месяц в кафе жевал карбонад. Тогда я подумала, а чего мне бояться? Мой врач лучший в Литве, у меня не плохое здоровье, поэтому всё будет складываться отлично.

Но, есть несколько вещей, которых я бы хотела посоветовать. Во-первых, это укрепление здоровья перед операцией. Спорт, здоровый образ жизни, позитивность. Я лично посещала занятия зумбы и сальсы, старалась хорошо питаться и ждала операции как праздника. Часто делала анализы крови и следила за состоянием здоровья. Также, очень важно чтобы до и после операции были люди, которые о тебе забояться и присматривают. Я лично тоже хотела бы знать, как люди выглядели и себя чувствовали после операции.

Как проходил послеоперационный период?

Сразу после операции я чувствовала себя очень оживлённой, хоть и лежала в отделе интенсивной терапии. Всю ночь не могла заснуть, радовалась, что могла пользоваться своим телефоном, потому что общалась су друзьями через Facebook. Смотрела на свой образ в телефоне. Могу сказать, что ничего ужасного не увидела. Лицо было довольно сильно опухшим, чувствовался дискомфорт и не сильная боль. На другой день меня перевезли в палату. Я безконечно благодарна своей маме, которая навещала меня каждый день. Сама я бы никак не смогла покушать. Мама впрыскивала пищу мне в рот, поскольку я уставала даже от кушанья. Было трудно говорить, спать, не хотелось есть. Симонас Грибаускас тоже навещал меня каждый день и хвалил, говорил, что отлично выгляжу, поощрял много кушать и ходить. Я послушно выполняла его указания. Хочу подчеркнуть, что этот врач ещё и прекрасный человек. Думаю, что ему можно доверить свои челюсти.

Ещё одна важная вещь, о которой я не знала, и никто мне этого не говорил. После операции мною овладело беспокойство, потому что опухание всё не убывало. Казалось, это будет длиться вечно. Каждое утро я делала снимки. Я выглядела страшно, мне болело, я не узнавала себя. Однажды даже расплакалась, потому что не могла привыкнуть к своему новому лицу, но мама мне повторяла, что прошёл всего лишь месяц, а врач упоминал что опухание пройдёт после двух месяцев. Но, всё изменилось быстрее, чем я ожидала.

Творчество и живопись были тебе всегда близки, возможно лечение как-нибудь повлияло на твоё творчество?

Предметы, которых ты любишь, всегда тебе близки. Не знаю, перфекционистка ли я, но знаю, что мне нравиться творить красоту и добро. Лечение, наверное, было творением красоты, но это было творчество С. Грибаускаса. Может быть, моё творчество и творческие мысли способствовали лечению. Именно во время лечения я часто посещала разные выставки, и сама писала картины. Это помогало обрести спокойствие и вдохновение. Странно, но несколько лет назад я написала портрет девушки, а теперь смотрю на него и вижу новую себя. Я хочу, чтобы завершение лечения помогло мне крепче ухватиться за творческий путь.

Комментарий Д-ра Грибаускаса:

Вита обратилась из-за истинно огромной проблемы — слишком большой нижней челюсти, которая не соответствовала верхней челюсти.

Как часто показывает анализ, из-за неправильного прикуса виновна не только нижняя челюсть, но и недостаточно развитая верхняя челюсть. Поэтому, Вита изначально готовилась к операции обеих челюстей.

Операция Виты продлилась всего лишь три часа, в её ходе верхняя челюсть была подтянута в перед, изменён угол нижней челюсти и подкорректирована форма подбородка. После операции, проснувшись от наркоза, Вита уже могла прикусить зубы в правильном прикусе.

Во время послеоперационного периода Вита была мотивирована выздороветь по скорее и вернуться на работу, отлично исполняла все указания, хорошо питалась, и поэтому данный этап прошёл быстро и не оставил плохих воспоминаний. Если бы все пациенты были бы такими настойчивыми и в хорошем настрое как Вита, то работать было бы просто.

—

Ортогнатическое лечение всегда включает совместную работу команды хирурга и врача-ортодонта. Команда д-ра Симонаса Грибаускаса благодарит ортодонта Гиедре Тракиниене за сотрудничество, благодаря которому удалось добиться таких результатов лечения.